Сказки

ФЕХУ

Жила была девочка. Она жила в маленьком домике совсем одна. Была у нее только рыжая корова. Девочка была всегда грустная, потому что ей казалось, что у всех всего много, а у нее только корова и это несправедливо. Каждое утро девочка, подоив корову, выгоняла ее пастись на луг, а вечером приводила домой и опять доила. Молока корова давала много, гораздо больше, чем нужно было самой девочке. Поэтому она отдавала лишнее молоко соседям. Одна соседка умела делать из молока сыр, и приходя за свежим молоком, всегда оставляла девочке кусок сыра. Другая пекла вкусный хлеб, и забирая молоко, оставляла свежий каравай. Мальчик с соседней улицы, приходя за молоком, всегда оставлял у дверей девочки вязанку хвороста для очага. Кто-то приносил яйца от своих кур, кто-то вкусные пирожки, или овощи и фрукты. Радоваться бы девочке, но она все грустила и говорила своей рыжей корове:

- Вот, смотри… у тех есть курочки, у этих - вон, какой большие яблони с вкусными яблоками… а у меня - только ты…

Рыжая корова слушала это, слушала, но однажды обиделась и ушла в лес. Пришла девочка вечером на луг, чтобы увести корову домой, а той и след простыл. Бегала девочка, искала, звала, но нет коровы.

Пришли соседи за молоком, а молока нет. На следующий день девочка искала корову. И через день тоже. Соседи помогали искать, но корова не находилась. Решили соседи, что корова потерялась совсем и перестали приходить за молоком.

Сидела вечером девочка в своем домике и тихо плакала. Не было больше хвороста, чтобы разжечь огонь и согреться. Не было ни сыра, ни хлеба, ни вкусных пирожков. И молока не осталось.

Вдруг услышала она топот за окном и тихое мычание. Выскочила на улицу, а там ее рыжая корова стоит. Сама соскучилась и вернулась. Обрадовалась девочка, отвела свою корову в хлев, вычистила, подоила, а утром сплела большой венок из ярких цветов, надела корове на шею и так повела на луг.

Соседи увидели, что корова вернулась и тоже очень обрадовались. Ведь это означало, что у них опять каждый день будет свежее молоко.

Больше девочка никогда не грустила. Она поняла, что не нужно иметь все. Достаточно, если у тебя есть что-то одно, что нужно всем, и тогда, когда ты этим поделишься с другими, другие поделятся с тобой тем, что имеют они.

Записано Диной Ши

рунные сказки

РИТУАЛ

Малыш лежал в отчаянно трясущейся коляске и думал. Коляску трясла Мама, очевидно полагая усыпить его таким способом. Малыш мог бы, конечно, и заснуть, тем более, что за первые два месяца пребывания в Этом Мире он уже успел выработать у себя условный рефлекс: трясение коляски - головокружение - тошнота - сон, как спасение от тошноты. На первых порах Малыш пытался довести до сознания Мамы основные свои требования по части комфорта, но существа Этого Мира на уровне мысли общаться то ли не умели, то ли не желали .А сам он еще не вполне овладел техникой звукового общения. Пока приходилось довольствоваться эмоциональным уровнем, сочетая эмоции с немодулированными голосовыми сигналами. Малыш лежал и думал. Он пытался осмыслить механизм недавно открытого феномена. Он обнаружил, что во время работы речевого аппарата, как средства общения, аппарат мыслительный автоматически выключается. Трясение становилось невыносимым. "Наверно, все дело в энергетике организма", - лихорадочно завершил свои размышления Малыш и направил Маме точно нацеленный эмоциональный луч, старательно подкрепляя его звуком.

Молодая мама сидела на скамейке в скверике, целиком погруженная в чтение, одной рукой раскачивая коляску, другой придерживая шевелящиеся от ветра страницы книги. Внезапно тишину сквера нарушило отчаянное верещание младенца. Поспешно отложив книгу, мама вынула ребенка из коляски и, нежно прижав его к себе, стала тихонько приговаривать что-то вроде: "маленький мой, солнышко мое, животик заболел, да?" Ребенок верещать перестал и даже весело загулькал, стараясь ухватить маму за нос, дергая ее за челку и, иногда, попадая пальцем ей в глаз. Мама, уверившись, что о ребенком все в порядке, уложила его обратно и, покачивая коляску, опять углубилась в книгу.

Малыш был в недоумении. "Ведь поняла же она про животик", - думал он, - "действительно, тошнит аж до колик". Но почему же она не понимает, когда онпытается объяснить, какие еще органы, кроме рта, пригодны да общения? Видимо, все-таки, Этот Мир просто не признает разговор на уровне мысли. А это значит, что еще довольно долго никто не будет его понимать. "Придется чаще тренироваться в звуковой речи", - подумал Малыш и с сожалением вспомнил” что, судя по открытому им феномену, частое употребление речевого аппарата может привести к атрофии мыслительных органов. "Надо чем-то жертвовать", - вздохнул он и твердо решил стать полноправным жителем Этого Мира. Отдавая дань прошлому и, одновременно, обозначая свою полную принадлежность настоящему, Малыш попытался воспроизвести ритуальную формулу досады, подмеченную им ранее у своих новых соплеменников, произнося про себя; "тьфу ты черт" и сопровождая эту фразу соответствующим жестом. Жест получился не вполне, думать больше не хотелось, тошнота от тряски стала невыносимой и Житель Этого Мира погрузился в сон.

Молодая мама, дочитав главу, бросила взгляд в коляску. Увидев, что ребенок заснул, она склонилась над ним, поправляя чепчик и одеяло, и осторожно вытерла носовым платком слюну, стекавшую из уголка рта по розовой щечке младенца.

ЕСЛИ МЕНЯ СОВСЕМ НЕТ

Еще совсем немного - и загорятся звезды, и выплывет месяц и поплывет, покачиваясь, над тихими осенними полями. Потом месяц заглянет в лес, постоит немного, зацепившись за верхушку самой высокой елки, и тут его увидят Ежик с Медвежонком.

- Гляди, - скажет Ежик.

- Угу, - скажет Медвежонок. А месяц подымется еще выше и зальет своим холодным, тусклым светом всю землю.

Так было каждый вечер в эту ясную холодную осень. И каждый вечер Ежик с Медвежонком собирались то у Ежика, то у Медвежонка и о чем-нибудь говорили.

Вот и сегодня Ежик сказал Медвежонку:

- Как все-таки хорошо, что мы друг у друга есть! Медвежонок кивнул.

- Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.

- А ты где?

- А меня нет.

- Так не бывает, - сказал Медвежонок.

- Я тоже так думаю, - сказал Ежик. - Но вдруг вот - меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?

- Пойду к тебе.

- Куда?

- Как - куда? Домой. Приду и скажу: "Ну что ж ты не пришел, Ежик?" А ты скажешь...

- Вот глупый! Что же я скажу, если меня нет?

- Если нет дома, значит, ты пошел ко мне. Прибегу домой. А-а, ты здесь! И начну...

- Что?

- Ругать!

- За что?

- Как за что? За то, что не сделал, как договорились.

- А как договорились?

- Откуда я знаю? Но ты должен быть или у меня, или у себя дома.

- Но меня же совсем нет. Понимаешь?

- Так вот же ты сидишь!

- Это я сейчас сижу, а если меня не будет совсем, где я буду?

- Или у меня, или у себя.

- Это, если я есть.

- Ну, да, - сказал Медвежонок.

- А если меня совсем нет?

- Тогда ты сидишь на реке и смотришь на месяц.

- И на реке нет.

- Тогда ты пошел куда-нибудь и еще не вернулся. Я побегу, обшарю весь лес и тебя найду!

- Ты все уже обшарил, - сказал Ежик. - И не нашел.

- Побегу в соседний лес!

- И там нет.

- Переверну все вверх дном, и ты отыщешься!

- Нет меня. Нигде нет.

- Тогда, тогда... Тогда я выбегу в поле, - сказал Медвежонок. - И закричу: "Е-е-е-жи-и-и-к!", и ты услышишь и закричишь: "Медвежоно-о-о-к!.." Вот.

- Нет, - сказал Ежик. - Меня ни капельки нет. Понимаешь?

- Что ты ко мне пристал? - рассердился Медвежонок. - Если тебя нет, то и меня нет. Понял?

- Нет, ты - есть; а вот меня - нет.

Медвежонок замолчал и нахмурился.

- Ну, Медвежонок!..

Медвежонок не ответил.

Он глядел, как месяц, поднявшись высоко над лесом, льет на них с Ежиком свой холодный свет.

Сергей Козлов

— А как же ты можешь разговаривать, если у тебя нет мозгов? — спросила Дороти. — Не знаю, — ответило Чучело, — но те, у кого нет мозгов, очень любят разговаривать. © Волшебник из страны Оз